Мать пришла, стала над ним ссутулившийся и на груди сложила руки. Теперь она часто замирала над ним в этой скорбной позе.
— Мама, — повторил Павлик.- Что это? Смотри: у меня ноги не шевелятся. Ничего не слышу, только холодно. Ну, подними ту йогу…
Мать почему-то отвела глаза в сторону, а не хватало ей воздуха, глотала и не могла проглотить сухой комок, что подступал к горлу.
— Как же оно, мама? .. Я вовсе не бегать? Никогда?
Он взглянул на мать с жутким спокойствием, а затем уставился в потолок, где только что думал пролететь легким веселым бабочкой. Ужас застыл в глазах: «Как? Что же теперь будет?» Кажется, он только сейчас до дна, на всю глубину понял, что с ним стряслось.