И тогда Павлик, который все еще недоуменно хлопал на доску, остановил немца:
— Герр офицер! Так не годится! Вторую партию.
Ганс-полковник поморщился. Спросил неприязненных взглядом ординарца: что от него хотят? Тот быстро, с полуулыбкой-ми стал объяснять ему. Не снимая шинели, оберет сел, отдал картуз ординарцу. На лице застыла у него какая-то нетерпеливость, а может, скучно-холодная досада.
Расставили шахматы.