Пидступаюсь ближе и здесь … Но занемел, онемели от страха и клюшку Чуть не выронил. Кто-то стоит, ей-богу! Стоит в дупле, серый, весь в снегу, глаза лихорадочно горят. И трясется или зубы на меня ципить — неизвестно! Я хотел клюшкой, а оно пыхнулы на меня, попыталось откашляться.
«Волк!» — холодными Искра выстрелилы мне в голову. Я бросил клюшку и отлетел прочь.
— Ну, Ты! Пшов! — попытался я крикнуть, но голос примерз, застрял в горле.
Присыпанный снегом, оно шевельнулось в гнезде и как телом, лапой (мне показалось — угрожающий) устремилось ко мне. Я рванул так, что потерял в снегу валенок; пролетел мимо Погребище и упал на пороге. Уже потом вспомнил (или просто в ушах прошелестело мне), что может в дупле, что отозвалось. Глухо, выстукивая зубами, спросила: «Им … Нем-ке есть в деревне?» И где там, сейчас и не столь могло приверзтися мне.